Русский язык для говорящих на нём – не только способ общения и средство
передачи информации. Он сам – хранилище духовных ценностей. В двадцатом
веке русский язык, как писал Солженицын, «испытал коррозию, быстро
оскудел, сузился … а с разложением языка начинается и им сопровождается
разложение культуры».
Закон сохранения языка прост: нельзя, чтобы в единицу времени на единице пространства звучало больше чужих слов, чем родных.
Сегодня, зайдя в любой магазин, мы вправе требовать
переводчика, так как значительная часть упаковок изобилует иностранными
надписями. Подобное загрязнение нашего языка уже происходило в
послепетровскую, елизаветинскую пору – тогда все письменные
произведения, научные труды, письма были затоплены безнадобными
немецко-голландскими словами. Разница лишь в том, что тогда живой
стержень был чист. Сейчас же и письменный язык нивелируется, и устный
угнетается.
Что же можно и нужно делать? Во-первых, повысить время изучения
русского языка и качество его преподавания в школе. Ведь именно в ней
ребёнок проводит больше всего времени, именно в ней пополняет свой
лексический запас. Во-вторых, создать поверхностную цензуру, извлекающую
из книг, телевидения, журналов откровенно грубые фразы, пошлые шутки.
Ведь свобода слова – это ещё не вседозволенность!
И до тех пор, пока мы не станем к охране родного языка
относиться так же, как к собственному здоровью, мы вынуждены буден
констатировать, что каждое последующее поколение, совершенствуясь в
технологическом, экономическом, общекоммуникативном плане, будет
отдаляться от понимания единства своей культуры.
