Бывая в Третьяковской галерее, подолгу стою перед картиной Перова
"Тройка”. И каждый раз двоякое чувство охватывает меня: с одной стороны,
наслаждаюсь мастерством художника, его умением передать бытовую сценку.
С другой стороны, я рассматриваю картину как зеркало, отразившее свое
время — страшное, жестокое, немилосердное даже к детям...
Сумерки. Трое ребятишек тянут тяжелую бочку с водой. Холодно.
Бочка обледенела, стала еще тяжелее. Резкий ветер дует в лица детей.
Худая одежонка не спасает от жестокого мороза. Тяжелая работа не
согревает.
Невольно возникает мысль: каким должно быть безжалостным сердце
хозяина, пославшего этих заморенных детей на речку с тяжелой бочкой.
Посторонний прохожий, такой же убогий, как эти дети, старается им
помочь, упираясь плечом, толкает их непомерно тяжелый груз. Дети
напоминают изработавшуюся тройку лошадей. А когда они успели
изработаться? Они так малы. Невольно поднимается протест в душе против
такой жизни, в которой существует такая несправедливость. Под ногами
детей валяется одинокая веточка, такая же бесприютная, как они. Она
оторвалась от родного дерева, как они от отчего дома.
Картина выдержана в коричнево-серых тонах. Мрачность ее
подчеркивает глухая монастырская стена, вдоль которой лежит путь детей.
Хочется помочь детям дотянуть до дома, до тепла. Невыносимо видеть их
тоску и безысходность.
Особенность классики заключается в том, что она и через сто лет
так же трогает душу, как и в то далекое время. Эта картина, безусловно,
наша художественная классика.
